Даша позвонила маме на работу и сообщила, что едет на дачу электричкой.

– Прекрасно, Данчик! Я опять задержусь. Все, солнышко, пока, у меня нет ни секунды!

Подойдя к дачной калитке, Даша увидела, что бабушка и Стас опять режутся в пинг-понг.

– Дашка! – воскликнула бабушка при виде внучки. – Ты одна?

– Да, я на электричке, мама опять до ночи будет на работе… Ну, как успехи, Стасик?

– Никак! С Софьей Осиповной играть бесполезно. Просто кошмар какой-то!

– Внука, ты есть хочешь?

– Нет, бабуль, пока не хочу.

– Сестренка, а мы открытку от тети Вити получили! – сообщил Стас. – Вот, гляди!

На открытке был изображен Кельнский собор, а на обороте стояло: «Потрясена! Счастлива! Очень скучаю! В.».

Даша засмеялась.

– Такой текст годится для телеграммы, а на открытке можно было и побольше написать.

– А зачем? И так все ясно, – улыбнулась Софья Осиповна. – Знаете ведь, краткость – сестра таланта. А наша Витя талантливый человек. В трех словах – и такая буря чувств. Тут и впечатления, и желание ими поделиться, и… словом, понятно. Даша, у меня такое впечатление, будто ты хочешь нам что-то сказать. Я не права?

– Права, бабуля. Мне надо с вами поговорить, вернее, с тобой, но пусть Стасик тоже знает…

– Что-то случилось? – встревожилась Софья Осиповна.

– Случилось. И нужна твоя помощь, бабуля.

– Слушаю тебя!

– Бабуля, ты Кирюшку Хованского знаешь?

– Разумеется, знаю.

– Так вот, у него есть двоюродная сестра…

И Даша подробно рассказала обо всем, что случилось в последние дни.

– Значит, ты хочешь, чтобы я поехала с тобой к Полине?

– Да!

– И разузнала все об этом человеке?

– Да.

– Но, Даша, ты же столько раз обещала, что не станешь больше соваться в детективные истории!

– Бабушка, ну что же делать, если тут такое стечение обстоятельств? Я же просто хотела помочь девчонке найти отца, и никакого расследования даже не предполагалось. А потом уж так все сложилось… Бабуля, ты поможешь?

– Разумеется, я сделаю все, что смогу, но почему же вы не обратитесь в милицию? К Володе Крашенинникову?

– Во-первых, мы не можем это сделать в обход Лялькиного отца, а кроме того, может пострадать та женщина.

– С ума сойти! – сжала пальцами виски Софья Осиповна. – С ума сойти! Что это за жизнь, если дети все время сталкиваются с уголовщиной!

– Бабуля, у Полины Евгеньевны есть телефон?

– Нет, ее зятек не желает, чтобы его на даче беспокоили! Но мы вполне можем заявиться туда и без звонка, причину я придумаю… Завтра с утра и поедем.

– Софья Осиповна, может, и я с вами, а? – спросил Стас, которому уже здорово наскучило сидеть на даче без дела. Он отоспался после экзаменов и был готов ехать куда угодно и с кем угодно. – Охота на знаменитого артиста поглядеть.

– Надеюсь, его там не будет! – заявила Софья Осиповна.

– Почему?

– Терпеть его не могу! Такой манерный тип! Словечка в простоте не скажет, изображает из себя невесть что!

– Но он же такой талантливый артист!

– Не спорю! Но одно дело на сцене или на экране, а другое в жизни! Не люблю!

– Вы суровая дама!

– Нет, просто он мне несимпатичен.

Когда за бабушкой зашел ее новый кавалер, известный врач-кардиолог, и увел на прогулку, Стас спросил:

– Дашка, а что, твой Юрик так и не прорезался?

– Нет, – покачала головой Даша. – Я подозреваю, что он уехал.

– Но это можно проверить!

– Как?

– Я должен тебя учить? Позвони ему на работу!

– И не подумаю!

– Хочешь, я позвоню?

– Ты? А что ты ему скажешь?

– Да ничего, ты же сама думаешь, что он уехал?

– Если уехал… Ладно, Стас, завтра позвони, но, если он подойдет, брось трубку!

– Вот этого делать не стоит. Он сразу поймет, что это ты, даже если ему скажут, что голос был мужской. Я попробую немножко изменить голос и притворюсь, будто мне нужен совсем другой Юра.

– А ты сможешь?

– Попытаюсь.

– Только зачем, спрашивается? – с горечью проговорила Даша.

– Чтобы знать.

– Что?

– Ну, если он здесь, то, возможно, просто обиделся на тебя или пережидает твою обиду, одним словом, тогда еще всякое может быть. А вот если он уехал…

– Тогда что?

– Тогда все, сестренка! Тогда, значит, он нам не нужен такой…

– Нам? – улыбнулась Даша.

– Конечно, мы же с тобой теперь брат и сестра, и мне небезразлично, с кем ты… общаешься.

У Даши слезы навернулись на глаза, но она справилась с собой. А и вправду, хорошо иметь старшего брата. Просто здорово!

Даша со Стасом ждали в саду Софью Осиповну, чтобы ехать в гости на соседнюю станцию. Было одиннадцать часов утра, погода стояла неважная, серенькая, но дождя не было. Софья Осиповна вышла к ним безукоризненно одетая и причесанная.

– Бабуля! Ты зачем так вырядилась?

– Я вовсе не вырядилась, я просто нормально оделась. Мне надоело ходить распустехой.

– Ты? Распустеха? – засмеялась Даша. – Ты просто решила продемонстрировать Полине Евгеньевне этот костюмчик! Признавайся!

– Полине? Да она в этом ничего не смыслит!

– Ладно тебе, Дашка! – одернул ее Стас. – Ну захотелось Софье Осиповне блеснуть, что тут такого?

– Да ничего! Ради бога! – засмеялась Даша.

И они направились на станцию.

– Бабуль, ты уже придумала причину визита?

– Разумеется! Мне элементарно захотелось повидать старую приятельницу! Разве нужно придумывать что-то еще? А вы просто за мной увязались, в жажде посмотреть на дом знаменитого артиста, а может, и на него самого. По-моему, более чем убедительно, а?

– Вполне! – разом ответили Даша и Стас.

– Бабуль, а на какой улице дача у Калиновского?

– На Первомайской. А у того типа?

– На Лиственной.

– Лиственная пересекается с Первомайской, – припомнила Софья Осиповна. – Его фамилия Воскресенский, да?

– Да.

– Ну что ж, ни пуха нам ни пера!

– А к черту тоже самим себя посылать? – засмеялась Даша.

– Конечно, больше же некому!

Дача артиста Арсения Калиновского не представляла собой ничего особенного. Не слишком большой кирпичный дом с застекленной верандой, зато сад и клумбы перед домом были поистине великолепны.